Добрая полночь, Лунные Псы! Время повыть на звёзды и о синематографе! Со времён холодной войны голливудские киноделы, словно мартышки камушками, забрасывали своего зрителя образами “злобных русских”. Гражданам СССР эти удовольствия стали доступны с появлением видео-салонов, одного из признаков Перестройки. А слабые попытки тех же “мастеров” показать Советского Человека в положительном свете оборачивались откровенным фиглярством, как в “Красной жаре” с киборгом в милицейской форме. Но нашлись ли на Империалистическом Западе люди, хоть немного постаравшиеся создать адекватную картинку советской реальности, не скатываясь в вампуку и гротеск?
Рассмотрим на примере фильма о юности, любви, рок-н-ролле и KGB – Red Hot 1993-го года (с “Red Heat” не спутайте!). Пол Хаггис, сценарист “Малышки на миллион”, “Казино “Рояль”, “Писем с Иводзимы”, дебютировал как режиссёр именно с этой картиной. Вновь он примостится в режиссёрском кресле спустя 13 лет, сразу отхватив пару “Оскаров” за “Столкновение”. Но в ’93-м Хаггис покидает родную Канаду ради съёмок в Риге, столице Латвии. По горячим следам – Союз развалился всего два года назад.
Сложно сказать, что толкнуло его оторваться от создания “Крутого Уокера”, но сюжет был выбран нетривиальный – зарождение рока в Латвийской ССР в хрущёвскую “оттепель”. Консультантом на съёмки был приглашён Пит Андерсон, настоящая легенда и мастодонт советско-прибалтийского рокабилли, многие фрагменты его воспоминаний вошли в сценарий. На главную роль был взят восемнадцатилетний Балтазар, “золотой мальчик” династии Гетти, уже достаточно опытный к тому моменту актёр, хотя его действительно большая работа, “Шоссе в никуда”, случится только через четыре года.
Ну да ладно, что там насчёт кино? На чёрном экране под аккомпанемент Элвиса пылают серп и молот: Рига, 1959-й год. Алексей Фрадис (Гетти) – ученик последнего класса музыкальной школы, сын и племянник музыкантов, сам – одарённый инструменталист и композитор. Учится себе, собирается поступать в консерваторию, когда дядюшка Дмитрий (Армин Мюллер-Шталь), будь он неладен, вернувшись из очередного плавания, подкидывает племяннику пачку американских пластинок с записями рок-н-ролла. Сложно передать цензурным словом спектр эмоций, отразившийся на лице Алексея при первом прослушивании Литтл Ричарда.
Юный Балтазар весьма органичен в своей роли. Проникнувшись новой музыкой и переполошив соседей, наш герой спешит поделиться открытием со школьным приятелем Сашкой. Сашка, не будь дурак, копирует все пластинки на рентгеновские снимки. Процесс перезаписи музыки на “кости” показан в картине подробно и обстоятельно, что само по себе уникально. Ну а копиями Александр принимается ловко фарцевать, повергая в панику Фрадиса. В состоянии аффекта Алексей садится в автобус, по пути бездарно теряя сингл Джерри Ли Льюиса “Whole Lotta Shakin’ Goin’ On”. На обломки пластинки натыкается проходящий мимо милиционер, так запускается маховик машины борьбы с “тлетворным влиянием” (малоизвестный факт – в США 50-х годов с рок-н-роллом борются как с “коммунистической заразой”).
Тем временем наши друзья сколачивают рокабилли-квартет, где Алексей – гитарист, Сашка шпарит на фортепьяно, ещё двое – на контрабасе и ударных. Репетиционной базой служит помещение закрывшейся фабрики, инструменты нелегально вынесены из музыкальной школы. Параллельно Алексей берётся подтянуть по успеваемости одноклассницу Валентину (очаровательная Карла Гуджино). Загвоздка лишь в том, что Валя – дочь главного КаГэБэшника Кирова, чью роль играет Дональд Сазерленд, одинаково убедительный и в роли любящего отца, и в роли “красного инквизитора”. Но вот жестокость внутренних органов в картине “слегка” преувеличена, а некий следователь Гуревич, пытающийся подсидеть своего начальника Кирова, вовсе изображён, как любой плохой коп в любом дешёвом американском боевике, информатор-“стиляга” прилагается.
Также инородно смотрится Карла Гуджино, чей образ роковой красотки из нуарных историй далёк от семнадцатилетней советской школьницы, пусть и из высшего общества. Хотя временами об этом забываешь, как в момент прослушивания Валей Алёшиного подарка – записи “Young Love” Сонни Джеймса. Алексей же, не прекращая играть рок-н-ролл и дарить запрещённые записи дочери генерала КГБ, приближает неумолимую и гибельную развязку.
Своим настроением и проблематикой фильм Хаггиса перекликается с такими отечественными картинами, как “Водитель для Веры” Павла Чухрая и “Какая чудная игра” Петра Тодоровского. И, несмотря на явные шероховатости сценария и режиссуры, выглядит куда серьёзней, чем кривляющиеся “Стиляги” Тодоровского-младшего. Попытка западного режиссёра запечатлеть столь чуждые ему страну и эпоху оказалась искренней и удачной: правильная музыка, внимание ко многим бытовым мелочам – кино приятно удивит любителей рокабилли и недавней отечественной истории. Смотрите хорошие фильмы и избегайте халтуры, ребятки!
Забавно. Как раз на днях где-то читал про этот фильм, и решил, что смотреть его не стану. Сейчас, правда, уже ни черта не помню ни где я про него читал, ни что такого я про него прочитал, что повлияло на моё решение.
Так или иначе, сравнивать с Голливудом несколько некорректно. Во-первых, потому что в принципе невозможно снять фильм лучше Красной Жары, и если кто-то считает иначе, то я вынужден спросить: какие ваши доказательства? А во-вторых, потому что фильм всё же канадский. Да, Пол Хаггис снимал в Голливуде, но Red Hot снимался без участия Америки. И я, честно говоря, вообще без понятия, какое у канадцев представление о русских, и что Канада думала об СССР в годы холодной войны, и вообще я не могу вспомнить ни одного славянского героя из канадского фильма.
К тому же это первая полнометражная работа товарища Хаггиса. А полный метр снимать – всё же не сериальчик щёлкать.
К тому же я так и не смог найти информацию о бюджете фильма, из чего могу сделать вывод, что он был как раз где-то между “ничтожно мал” и “нереально высок”. Иными словами, кичиться было совсем нечем: много денег не дали, но и сказать “смотрите, что я могу снять за две банки пива” тоже не получилось бы.
В общем… чёрт его знает. Последний абзац вроде как звучит убедительно, но я откровенно сомневаюсь в этом фильме. Если вдруг посмотрю, то напишу своё мнение…
Типаж у Карлы Гуджино почти как у Татьяны Друбич, вспомним “100 дней после детства” или “Ассу”