Ratched (Сестра Рэтчед): Сёстры не то, чем они кажутся

Старая профурсетка, спившаяся ещё во времена Сухого закона, содержит мотель, куда слетелись мотыли с фотоаппаратами через левое крылышко. Сенсация: в расположенную по соседству фешенебельную гостиницу для спятивших вскоре поступит особый экземпляр – Эдмунд Толлсон (Финн Уитрок) ещё в первые минуты первой серии выказал неприязнь к католическим священникам, затыкав ножиком четверых. Парню требуется психиатрическое освидетельствование: здоров – на стул, болен… Он не может быть болен, общественность требует поджарить ублюдка. В мотель старой профурсетки приезжает элегантная особа, назвавшаяся у администратора “Милдред Рэтчед“.

Райан Мёрфи обладает детсадовским энтузиазмом, препарируя известные жанры словно дитя, разбирающее механический будильник. Заново собранный механизм либо вовсе не работает, как в большинстве сезонов его “Американской истории ужасов“, либо работает иначе, достигая совершенно иных целей.

В чаду постмодернистского кутежа этот лепрекон, простите, шоураннер (от такого термина тошнит даже лепреконов), посягнул на святыню: фильм “Пролетая над гнездом кукушки” Милоша Формана уже более полувека является гимном нонконформизму. Действительно, где ещё увидишь безумную вечеринку для безумцев с покладистым Дэнни ДеВито? Блэкджек, шлюхи, суицид – Джеку Николсону даже играть не требовалось, его МакМёрфи был альтер-эго Джека. Покуда сестра Рэтчед (тогда ещё Луиза Флетчер) не провела ему сеанс лоботомии…

На первый взгляд, Райана Мёрфи интересуют причины возникновения беспощадного феномена Милдред Рэтчед. Но – нет. Вообще – нет. В эту лечебницу, интерьерами напоминающую отель, в котором другой персонаж Николсона пытался писать книжки, помещена пародия на всю современную североамериканскую реальность. И это работает. Поскольку современной североамериканской реальности нашёлся идеальный приют.

Психушка работает по старому принципу: кто первый нацепил халат, тот и доктор. Если вы тщите себя надеждой, что здраво принимаете окружающий мир, поверьте – Шляпник был стократ цилиндрически умней, но даже он не сдюжил. Главврач, доктор Ганновер (Джон Джон Брионес) – пижонствующий филиппинец, комически одержимый новыми способами вразумления пациентов, осваивает на бедолагах самые передовые методы. Он будто колобок, до которого стремится добраться хищная Линор Осгуд (потрясающая Шэрон Стоун), лисица со злой памятью и немыслимым капиталом.

“Девочка” – сказал Чеширский Кот, “здесь все набекрень. Будь ты в своём уме, тебя бы здесь не было.”

Сестра Рэтчед (восхитительная Сара Полсон, муза Райана) спятила давно. Тому приводятся причины (у всех есть причины на самое тёмное зло, не так ли?). Тут вообще все оправданы, как при хорошем адвокате.

Над негритянкой издевалась стайка “белых” шакалов, что привело к размножению её личностей, доктор Ганновер решает врачевать её гипнозом, хотя давеча рассверлил пару лесбиянских голов. Обладательницы голов на время отупели, но быть женолюбками не прекратили. У лесбиянок свой мотив, заглушаемый угрозами негритянки Гитлеру.

Райан Мёрфи неожиданно ловко и остроумно преподнёс все перверсии современных США, поместив этот Содом в калифорнийскую психушку образца 1947-го года. В таком антураже модные тенденции не то что не режут глаз, они полностью на своём месте. Под аккомпанемент “Moonlight Serenade” Глена Миллера обнажаются ментальные паразиты, обстановка накаляется…

Посреди сезона съёмочная группа выдаёт саспенс в духе Хичкока, великолепно контрастирующий с сочными красками послевоенного кино. Все на стиле и при вкусе: Рэтчед, Ганновер, губернатор Уилбёрн, даже профурсетка, Господи, помилуй!.. Очень фактурны ванны, в которых, путём повышения температуры воды, наносится польза и причиняется лечение всем страждущим. Единственный жуткий эпизод завязан на этих гробах с кипятком.

Переосмысление истории Бонни и Клайда тоже в наличии, только здешний “Клайд” быстро охреневает от своей “Бонни”, которая, как и положено персоналу психиатрической лечебницы, съезжает с катушек со скоростью мартовской кошки. Камиль, судя по имени – татарин, Сен-Санс предоставил для заглавных титров свою бессмертную композицию “Танец мёртвых/Dance Macabre”.

Райан Мёрфи соорудил многоэтажную сатиру, залакированную костюмами, причёсками, автомобилями, красотами природы. Спускаясь всё ниже по этажам, зритель рискует не остаться прежним, ну да это не беда, нынешние психиатры электрошоку предпочитают пилюльки, даже для пациентов.

Отправляясь в путешествие по сериям, наполненным юродством и сломанными судьбами, начните исправлять мир уже сегодня, и начните с себя. В противном случае сатира обернётся горьким приговором человечеству. Там, на помойке, вороний клюв проломил крысиный череп. Безмятежных снов, Лунные Псы!