Бродяга высоких равнин (High Plains Drifter, 1973) был, вообще-то, уже вторым фильмом, где Иствуд не только исполнял главную роль, но и полностью контролировал процесс съёмки в качестве постановщика. Но «Play Misty for Me» (1971), имевший успех и у зрителей, и у элитарных критиков был опытом в жанре психологического триллера, к сценарию которого были причастны те же авторы, что работали над культовым «Грязным Гарри», вышедшим в том же году. Первый же вестерн Клинта, созданный его кинокомпанией «Malpaso», скорее ученический оммаж мастерам, которые сделали из Иствуда актёра высшей пробы. Так что любители вестернов Серджио Леоне и Дона Сигела сразу почувствуют прямую зависимость «Бродяги» с их классическими лентами.
Сам режиссёр и исполнитель роли загадочного незнакомца предлагал истолковывать свою экранную историю в аллегорическом ключе. Это фильм о месте, вернее о мстителе, который не водворяет закон, а вершит высшую справедливость. Можно даже увидеть в глубинной подоснове ленты отсылку к одной из жемчужин малой прозы Марка Твена – рассказу «Человек, который совратил Гедлиберг».
Городок Лаго, куда заезжает безымянный герой Иствуда открывается зрителям с самых отвратных сторон. И прежде всего своим не гостеприимством, хотя, как мы узнаём по ходу действия, небольшая гостиница совсем даже не пустует. А чем живут остальные жители этого богом забытого, кажется, в самом прямом смысле, селения, остаётся только догадываться. Его крёстные отцы чахнут над своим златом, возможно, нефтяного происхождения и страшно боятся некую троицу отморозков, которые вскоре должны выйти из тюрьмы и нагрянуть к обидевшим их чем-то хозяевам местной жизни… Не будем далее разворачивать сюжетные перипетии, в которые напрямую оказывается вовлечён случайный прохожий, тот самый бродяга с лицом ковбоя из долларовой трилогии. Впрочем, в изначальной версии сценария его появление в городе и сны-наваждения, которые он видит, слишком прямо указывали на его неслучайное здесь появление.
Фанаты вестернов, особенно двух выше указанных классиков, у которых проходил свои кино-университеты Клинт Иствуд, углядят много отсылок к их лентам, даже ещё не снятым, как например, «Меня зовут Никто». Впрочем, эту картину, официально снял в том же 1973-м, что и «High Plains Drifter», Тонино Валери, но её вдохновителем и постановщиком ярчайших сцен выступил сам маэстро Леоне. Сцены в цирюльне и на кладбище в «Бродяге» будто прямо отсылают к снимавшемуся тогда же прощальному вестерну великого Серджио. А город, парализованный страхом перед бандитами, что должны вскоре нагрянуть, кажется двойником того, где происходит действие классического вестерна Фреда Циннемана «Ровно в полдень» (1952).
Можно вполне согласится с британским кинокритиком Найджелом Эндрюсом, что «Бродяга с высоких равнин» слишком уж упражнение в стиле, но в ещё не обретённом своём, а в том, что заимствуется у зрелых мастеров. И более всего эта недостача собственной подачи киноистории видна в непроработанности отрицательных героев, которые слишком шаблонны и действия (скорее даже, противодействия герою) в большей степени никак не мотивированы. Впрочем, актёры выкладываются в полноте своих творческих сил, но это не особо помогает оживить их персонажей, чтобы зрители испытывали к ним настоящие эмоции. А вот упрёк Джона Уэйна, создавшего для нескольких поколений зрителей образ «стопроцентного американца», что он высказал в послании к своему кинематографическому преемнику в ранге ковбоя №1, не кажется столь уж оправданным.
В своём письме Иствуду он раскритиковал ревизионистский подход начинающего режиссёра, который, якобы, не показал на экране тот народ, что заселил Запад и создал великую страну. Видимо король классических вестернов был убеждён, что тот образ Запада второй половины XIX века, что создавал в своих классических фильмах великий Джон Форд и мир реальный абсолютно идентичны. В тех вестернах, где снимался Уэйн всегда самый меткий стрелок был водворителем закона. А вот в вестернах Леоне и, наследовавшего ему, Клинта Иствуда, порой было сложно понять кем является герой, который отнюдь не безупречен в моральном измерении. В «Бродяге» персонаж Иствуда, порой кажется побратимом Воланда, который получает максимальное наслаждение от того, что может поиздеваться над погрязшими в пороках обитателями городка, который он, мазком красной краски, переименовывает в Hell, а горожан заставляет перекрасить все здания в цвет адского пламени.
Следует обратить внимание на прекрасную операторскую работу, за которую здесь отвечал Брюс Сёртис, до этого снявший первую режиссёрскую ленту Иствуда и несколько его более поздних лент, включая «Джоси Уэйлс – человек вне закона» и «Бледный Всадник», фильм, похожий по сюжету на «Бродягу», но в котором Иствуд уже отточил свой мастерский стиль. Несмотря на возрастное ограничение в прокате 18+, лента Иствуда имела очень хорошие кассовые сборы и, фактически, обеспечила продолжение его вестерновой карьеры не только в качестве исполнителя ролей загадочных незнакомцев, безупречно владеющих оружием, но и постановщика, который создал свой узнаваемый стиль в последующих картинах своей уже более чем полувековой режиссёрской карьеры.
