Крот (1969) кислотный вестерн Алехандро Ходоровски

К 95-летию великого мага киноэкрана. Алехандро Ходоровски, появившегося на свет 17 февраля 1929 года в чилийском городке Токопилья, по праву называют магом киноэкрана. И это ненатянутое сравнение, ведь его свершения в театре, литературе, музыке, искусстве комикса, разработанной им психомагии и, конечно же, кинематографе, безусловно делают его великим Мастером, который украсил бы собой любое столетие. Он пролагал новые пути в искусстве, взрывая общепринятые представления. И снятый им в Мексике эзотерический вестерн Крот (1969) демонстрирует это в полной мере.

По пустыне едут на лошади ковбой во всём чёрном и его маленький сынишка, что в самой первой сцене должен будет расстаться с атрибутами детства – плюшевым медвежонком и портретом матери. Ему исполняется семь лет и отец объявляет, что теперь он взрослый. Этот первый посвятительный обряд (запечатлённый во множестве разноязыких постеров) становится предтечей других, что будет переживать на экране уже его отец – главный герой ленты, носящий прозвище El Topo, на испанском означающее «Крот». Этот необычный вестерн можно также определить и как роуд-муви по пустыни реальности, проявляющей и проверяющей всё заложенное в сердце человека. Кто этот незнакомец в чёрном, в одном из начальных эпизодов называющий себя даже богом, мы не знаем.

Да это и не так важно, ведь сопереживая происходящее на экране мы сами проходим вслед за героем путь самопознания. Взятая на себя миссия водворения справедливости и кажущееся благородство, когда он спасает жителей индейской деревушки от упивающихся бесчинством бандитов, вскоре не проходят испытание страстью и себялюбием. Ведь El Topo стремится превзойти любого своим умением стрелять, к тому же спасённая им от насильников Мара (заметим, что её имя весьма символично совпадает с именем демона искушавшего Будду на пути к просветлению) подбивает его на поединки с четырьмя великими мастерами владения оружием. В образах этих чемпионов скорострельности представлены влиятельные религиозные и философские подходы к осмыслению реальности. Победить этих супер-стрелков честным путём El Topo не способен, а шествуя путём обмана он всё более отдаляется от совершенства, к которому изначально стремился.

То, как выстроен до мельчайших подробностей каждый эпизод поединка с этими гуру, отправляющими пули в цель почти что силой мысли, демонстрирует великолепное владение Ходоровски искусством мизансцены, отточенное многими годами работы в театре. Искусство пантомимы и рассказывания истории без слов Алехандро приобрёл ещё в пятидесятых в Париже, где его наставником был великий мим Этьен Декру, учитель таких титанов французского театра жеста, как Марсель Марсо и Жан-Луи Барро. Впрочем, более всего на творческий почерк Ходоровски, что зримо представлено и в этой ленте, и в последующих, оказало влияние Движение Паники. Своим названием эта группа, созданная в начале шестидесятых, отсылала к древнегреческому богу Пану, сплавляя воедино ужас и смех, замешательство и случайность. Многие сцены «Крота» кажутся запредельно шоковыми и, одновременно, необходимыми и кинематографически совершенными. Испытываемый зрителями шок не самоцель, а средство закрепления тех переживаний, что последовательно они испытывают вослед герою. Можно даже сказать, что этот шок, в его суммировании, необходим для катарсического эффекта в финале ленты.

Вторая половина истории «El Topo», после предательства Мары и почти неминуемой гибели главного персонажа, служит как бы прямым объяснением его прозвища. В мире калек и убогих, схоронившихся в глубоких пещерах и забывших путь наверх, спасённый ими Крот обретает то божественное почитание, к которому казалось он изначально и стремился, но вот теперь тяготится этим. Именно стыд подвигает его на настоящее служение тем, кто уже смирился со своей социальной зачумлённостью.

А там наверху, куда стремится вывести обездоленных горемык, сыгранный Алехандро Ходоровски герой, расположен ковбойский городок. Там торжествуют ценности в перевёрнутом виде: охота на людей и клеймение рабов прямо на улицах города, богослужение Всевидящему оку в виде таинства русской рулетки с холостым патроном, прилюдный разврат, за отказ от которого можно получить пулю шерифа и т.д. Туда и ходят развлекать публику Крот и его помощница, собирая средства для вызволения пленников пещеры. Не будем далее спойлерить, но скажем, что внимательному и эрудированному зрителю автор фильма даёт массу отсылок к событиям недавнего прошлого – расстрелу студенческих демонстраций в столице Олимпиады 1968 года, самосожжению буддийского монаха в Сайгоне, запечатлённому в фотоснимке, потрясшем весь мир и многим другим событиям.

Одним из таких сопереживавших и испытавших финальный катарсис зрителей во время закрытого показа во всемирно известном Музее современного искусства оказался Бен Беренгольц. На свой страх и риск, подвергнуться судебным тяжбам от разного рода оскорбленцев, он начал показывать «дзен-буддийский вестерн» Алехандро Ходоровски в своём нью-йоркском артхаусном кинотеатрике. Именно там его и увидел Джон Леннон и под неубывающим впечатлением возвращался с Йоко Оно ещё не раз пережить эту притчевую историю в форме вестерна. Более того, Леннон станет одним из продюсеров следующей ленты Ходоровски «Священная гора», которая вознесёт её автора на кинематографический Олимп и подарит контракт на экранизацию «Дюны», где две центральные роли должны были исполнить гениальные Сальвадор Дали и Орсон Уэллс. Но это уже совсем другая история.

Придуманный и воплощённый на экране и в саундтреке Ходоровски «Крот», поклонниками которого стали такие звёзды кино и музыки, как Дэвид Линч, Дэннис Хоппер, Джордж Харрисон, Боб Дилан, Питер Гэбриел, Мэрилин Мэнсон, воспринимается эмблемой так называемого «acid western». Этот редкий поджанр вестерна уже в самом конце XX века получит ещё одно шедевральное воплощение – «Мертвец» Джима Джармуша с Джонни Деппом в главной роли. Но это тоже совсем другая и не менее интересная история.